В одном из выступлений перед учителями профессор Вильям Джеймс отметил, что лектор должен ограничиваться только одной темой и выступать не более часа. Но тем не менее я как-то раз слышал оратора, которому было отпущено всего три минуты. Он начал свое выступление со слов: «Я хотел бы остановиться на одиннадцати вопросах». Шестнадцать с половиной секунд на каждый вопрос! Кажется невероятным, чтобы разумный человек поставил перед собой столь абсурдную задачу. Конечно, это крайний случай, но подобная тенденция, может быть, не в такой гиперболизированной форме, наблюдается у каждого новичка. Такой оратор подобен гиду, предлагающему туристу осмотреть Париж за один день. Это, конечно, можно сделать, точно так же, как можно обойти Американский музей естественной истории за полчаса. Но ни ясного представления, ни радости вы от подобной экскурсии не получите. Многие выступления кажутся слушателям сумбурными и непонятными именно потому, что оратор собирается установить мировой рекорд, сообщив наибольшее количество фактов за минимальное время. Он перескакивает с одного предмета на другой с резвостью и непредсказуемостью горного козла.
Если, к примеру, вам предстоит выступать по вопросу профсоюзов, не пытайтесь за три-шесть минут рассказать слушателям, как они возникли, как работают, какую пользу приносят, какой вред наносят промышленности и как помогают разрешить трудовые конфликты. Нет, нет, нет! Если вы попытаетесь сделать это, никто не поймет, что же, собственно, вы хотели сказать. Ваше выступление получится скомканным, скучным, слишком поверхностным и неинтересным.
Разве не было бы более разумно ограничиться только одним аспектом этой проблемы, но обсудить ее полно, адекватно и на наглядных примерах? Разумеется. Только речь, построенная по такому принципу, сможет заинтересовать слушателей. Ее легко составить, легко прослушать, легко запомнить.
Как-то утром я должен был встретиться с президентом одной компании, которого я хорошо знал. На двери его кабинета я обнаружил незнакомую фамилию. Директор по кадрам, мой старый друг, объяснил мне произошедшее.
«Его имя догнало его», — сказал мой Друг.
«Его имя? — не понял я. — Он же был одним из Джонсов, управляющих этой компанией, разве не так?»
«Я имею в виду его прозвище, — объяснил приятель. — Его прозвали «Где-то-он-сейчас?». Все его звали «Где-то-он-сейчас?» Джонс. И долго он не протянул. Семья заменила его кузеном. Он так и не удосужился узнать, чем же занимается фирма. Да, конечно, он много работал, но чем он занимался? Сбегает туда, сбегает сюда, туда-сюда, туда-сюда, и так весь день. Постоянная мышиная возня. Он считал, что ему важнее проследить, погасил ли клерк свет в офисе и не разбрасывает ли стенографистка скрепки, чем изучать план коммерческой кампании. Разумеется, он недолго пробыл на своем посту. Вот почему мы его прозвали «Где-то-он-сейчас?».
«Где-то-он-сейчас?» Джонс напомнил мне множество ораторов, которые могли бы добиться гораздо большего, чем сумели. Они не добились полного успеха, потому что не умели дисциплинировать себя. Они, подобно мистеру Джонсу, пытались объять необъятное. Вам не приходилось слышать подобных ораторов? А посреди их выступления не доводилось ли вам удивляться: «Куда это его занесло?»
Даже опытные ораторы порой страдают этим недостатком. Тот факт, что они обладают выдающимися способностями, настолько ослепляет их, что они не замечают того, что начинают разбрасываться. Вы не должны уподобляться таким ораторам. Сконцентрируйтесь на одном предмете. Если вы сможете изложить все ясно и четко, ваши слушатели обязательно скажут: «Я понимаю, что он хочет сказать. Я знаю, где он сейчас!»